КАС02-298

КАС02-298

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Дело № КАС02-298

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

ставе:

Кассационная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в со­ председательствующего - ФЕДИНА А. И.

судей - ЕРМИЛОВА В. М.

ТОЛЧЕЕВА Н.К.

рассмотрела в открытом судебном заседании от 16 июля 2002 года кассационный протест государственного обвинителя на приговор Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 30 марта 2001 года, которым Трыкин Геннадий Константинович, 5 августа 1960 года рождения, уроженец г. Москвы, с высшим юридическим образованием, женатый, имеет на иждивении двух несовершеннолетних детей, несудимый оправдан по ст.ст.286 ч.2, 305 ч.1 и ч.2 УК РФ УК за отсутствием со­ става преступления, и по ст.ст.ЗО ч.З, 290 ч.4 п.п. «в, г», 290 ч.4 п.п. «б, в, г» УК РФ за недоказанностью участия в совершении преступлений.

Заслушав доклад судьи Ермилова В. М., выступление прокуроров Ефименко В.В. и Шахтарина H.H., поддержавших кассационный протест и возражения Трыкина Г.К., Кассационная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Органами предварительного следствия Трыкин обвиняется в том, что, занимая должность заместителя председателя Калужского гарнизонного во­ енного суда, являясь представителем власти, будучи наделенным широким кругом служебных полномочий, встал на путь нарушения закона и совершил ряд преступлений, направленных против государственной власти, интересов государственной службы и правосудия в период с октября 1996 года по июль 1997 года, а именно: в превышении должностных полномочий; в вынесении заведомо неправосудных судебных актов - постановления об изменении меры пресечения подсудимым Катукову и Пяткову с заключения под стражу на подписку о невыезде, приговора в отношении Батукова, Пяткова и Чуканова, а также определения об отмене постановления следователя о частичном пре­ кращении уголовного дела в отношении Макеева, Самодурова и Канунникова, возбуждении в отношении них уголовного дела по признакам преступле­ ния, предусмотренном ст. 131 УК РФ и избрании меры пресечения в виде за­ ключения под стражу; в покушении на получение с вымогательством взятки в крупном размере от родителей несовершеннолетних Канунникова, Макеева и иамодурова; в получении взятки неоднократно, с вымогательством в крупном размере от Гладкохатого, при обстоятельствах, изложенных в обвини­ тельном заключении.

В судебном заседании Трыкин виновным себя в предъявленном ему обвинении не признал.Суд первой инстанции установил, что в действиях Трыкина нет состава преступления, предусмотренного ст.ст. 286 ч.2, 305 ч.1 и ч.2 УК РФ, и , что не доказана его вина в остальной части обвинения, в связи с этим постановил оправдательный приговор.

В кассационном протесте государственный обвинитель считает, что приговор об оправдании Трыкина в совершении инкриминируемых ему пре­ ступлений является незаконным и необоснованным ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Указывает, что, единолично вынося постановление об изменении меры пресечения Катукову и Пяткову, Трыкин нарушил требования ст.261 УПК РСФСР, что пытался скрыть свои противоправные действия, связанные с незаконным вынесением постановления об изменении меры пресечения подписанным им фиктивным протоколом судебного заседания. Всё это, по мнению государственного обвинителя, свидетельствует о прямом умысле Трыкина на вынесение неправосудного постановления.

Утверждает, что судом, под председательством Трыкина, при рассмотрении уголовного дела по обвинению Катукова, Пяткова и Чуканова допущены нарушения уголовно-процессуального закона, и делает вывод о том, что допущенные нарушения закона привели к тому, что Трыки-ным был составлен и оглашён приговор, не отражающий установленные в суде фактические обстоятельства дела, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан и организаций, а также охраняемых законом интересов общества и государства в виде сокрытия им преступлений, подрыва авторитета судебной системы и веры граждан в законное отправление правосудия.

Действия же Трыкина, связанные с тем, что по его указанию секретарём в протокол судебного заседания внесены заведомо ложные сведения, фальсифицирующие доказательства и искажающие фактические данные, установленные в суде, а также принуждение её к составлению справки и объяснения, содержащих ложные сведения, надлежит рассматривать как совершение должностным лицом действий, явно выходапшх за пределы его полномочий. По эпизоду обвинения Трыкина в вынесении неправосудного постановления в отношении Макеева, Самодурова и Канунникова, и в покушении на вымогательство взятки с их родителей, ссылается на то, что в приговоре неправильно указано о том, что в судебном заседании государственные обвинители отказались от обвинения Трыкина в покушении на вымо­ гательство взятки в крупном размере, предложив квалифицировать его действия по 4.1 ст.290 УК РФ. В действительности же они отказались от обви­ нения только в части указания конкретной суммы взятки, но не от обвинения Трыкина в покушении на получение взятки, связанной с вымогательством, и просили квалифицировать его действия по ст.ст.ЗО ч.3,290 ч. 4 п. «в» УК РФ, а также было предложено переквалифицировать действия Трыкина с ч. 2 ст. 305 на ч.1 ст.305 УК РФ. Считает, что вина Трыкина в совершении этих преступлений нашла полное подтверждение, и излагает показания потер­ певшего и свидетелей, другие доказательства, которые, по его мнению, под­ тверждают этот вывод. Не оспаривая вывод суда о том, что в то время суд в соответствии со ст.256 УПК РСФСР имел право возбудить уголовное в от­ ношении Макеева, Канунникова и Самодурова, вместе с тем, ссылается на то, что Трыкин явно не учитывал положения постановления Конституционного Суда РФ от 28 ноября 1996 года №19-П о том, что «с объективностью и бес­ пристрастностью суда, который в качестве органа правосудия выносит при­ говор по делу, не согласуется наделение его в этом же процессе полномочия­ ми возбуждать уголовное дело». Указывает, что это положение не приняла во внимание и Военная коллегия. Полагает, что, возбуждая уголовное дело в отношении указанных лиц, суд под председательством Трыкина не учёл ряд требований уголовно-процессуального закона, а также проигнорировал уста­ новленные в суде обстоятельства, не дав им должной оценки. Выводы суда о том, что в материалах дела отсутствуют данные, бесспорно свидетельствую­ щие о покушении Трыкина на вымогательство взятки у Макеевой, Канунниковой и Самодурова, считает необоснованными. Излагает доказательства по эпизоду обвинения Трыкина в вымогательстве взятки в крупном размере у Гладкохатого, и полагает, что их анализ свидетельствует о том, что со сторо­ ны Трыкина имело место вымогательство взятки в крупном размере у Глад­ кохатого за вынесение в отношении него мягкого приговора, не связанного с лишением свободы. Утверждает, что противоречия в показаниях Гладкохато­ го и Приходько, на которые сослался суд в приговоре, в ходе предваритель­ ного следствия, а у Приходько и в судебном заседании были устранены. Счи­ тает, что нельзя согласиться с решением суда о том, что нет достаточных ос­ нований для признания Трыкина виновным в получении и в вымогательстве взятки в крупном размере. Просит по изложенным в протесте основаниям приговор отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение.

Проверив материалы дела, и обсудив доводы кассационного протеста, судебная коллегия находит протест не подлежащим удовлетворению.

Доказанность вины Трыкина в превышение должностных полномочий и в вынесении заведомо неправосудных приговора и иных судебных актов органы следствия обосновали на показаниях свидетелей Кондрашиной, Гудукина, Поповой и других, а также приобщенными к данному делу материа­ лами уголовного дела №09/09/0053-96 и другими доказательствами, в том числе на объяснениях самого Трыкина, после взятия его под стражу.

Суд, допросив подсудимого Трыкина, исследовав собранные по делу доказательства, пришёл к выводу, что Трыкин подлежит оправданию за от­ сутствием в его действиях составов преступлений, предусмотренных ст.ст.286 ч.2, 305 ч.1 УК РФ, и за недоказанностью его участия в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст.30 ч.З, 290 ч.4 п.п. «в, г», 290 ч.4 п.п.

«б, в, г» УК РФ.

1 4 Судебная коллегия находит выводы суда обоснованными по следую­ щим основаниям.

Объективная сторона состава преступления, предусмотренного ст.305 УК РФ «Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта», выражается в том, что при вынесении указанного судебного решения судье заведомо известно, что такое судебное решение является не­ законным и необоснованным.

Согласно диспозиции ст.286 УК РФ за превышение власти должност­ ное лицо может быть привлечено к уголовной ответственности, если оно умышленно совершит действия, явно выходящие за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государ­ ства.

I Однако по делу не добыто доказательств, подтверждающих, что Трыкиным совершены действия, которые можно было бы расценить как заведо­ мое вынесение незаконного и необоснованного судебного решения либо явно выходящими за пределы его должностных полномочий.

В судебном заседании Трыкин, отрицая вину в предъявленном ему об­ винении, показал, что его действия связанные с вынесением названных выше постановлений и приговора соответствовали требованиям уголовнопроцессуального закона, руководящим разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации, постановлениям Конституционного Суда Рос­ сийской Федерации и Конституции Российской Федерации. Постановленный под его председательством приговор в отношении Макеева, Катукова и Чуканова вступил в законную силу, поскольку не обжалован и не опротестован в кассационном порядке, не опротестован он и в надзорном порядке. Коррек­ тивы в протокол судебного заседания по этому делу он внёс на основании своих записей, которые вёл в ходе судебного следствия, поскольку секретарь судебного заседания, не имея достаточного опыта работы, при изготовлении протокола использовала данные предварительного следствия, отличавшиеся от полученных в ходе судебного разбирательства, что сказывалось на объек­ тивности документа. В ходе судебного рассмотрения уголовного дела в от­ ношении братьев Мысликовых по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 131 УК РФ, судом была установлена причастность к совершению данного преступления Макеева, Канунникова и Самодурова, в отношении которых уголовное дело органами предварительного следствия было прекращено. Кроме того, свидетель Гусарова в суде показала, что в их адрес со стороны указанных лиц поступают угрозы с требованиями не давать показания, свидетельствующие о их виновности. В связи с этим, суд отменил постановление о прекращении в отношении них уголовного дела и возбудил уголовное дело по признакам преступления, предусмотренным ст. 131 ч.2 УК РФ, избрав в отношении них меру пресечения - заключение под стражу.

Объяснения Трыкина подтверждены показаниями свидетелей и дру­ гими доказательствами, собранными по делу.

Из исследованного в судебном заседании постановления об изменении меры пресечения Катукову и Пяткову от 24 декабря 1996 года видно, что Трыкин действительно единолично вынес постановление об изменении им меры пресечения с заключения под стражу на подписку о невыезде по их за­ явлениям. Но это было сделано не в перерыве судебного заседания, как ут­ верждается в обвинительном заключении, а после отложения разбирательст­ ва по делу в связи с болезнью! защитника.

Судебная коллегия считает обоснованными доводы кассационного протеста о том, что в этом случае Трыкин нарушил требования ст.261 УПК РСФСР, согласно которой он не вправе был единолично выносить постанов­ ление. Однако это обстоятельство не является достаточным основанием для утверждения того, что Трыкин вынес заведомо неправосудное постановле­ ние, поскольку его доводы о том, что он полагал, что действует в соответст­ вии с требованиями закона, не опровергнуты.

В частности, о том, что имеются неясности по этому вопросу, подтвер­ ждается и выводами суда первой инстанции, так же полагавшего, что Тры­ кин в соответствии со ст.223 УПК РСФСР вправе был, после отложения раз­ бирательства по делу, вынести постановление единолично.

Доводы протеста о том, что Трыкин пытался скрыть свои противоправ­ ные действия, связанные с незаконным вынесением постановления об изме­ нении меры пресечения, подписав изготовленный секретарем фиктивный протокол судебного заседания от 24 декабря 1996 года, исследовались судом.

Трыкин в судебном заседании пояснил, что судебное заседание по делу Катукова, Пяткова и Чуканова несколько раз откладывалось, и вместе с про­ токолами об отложении дела, он ошибочно подписал указанный протокол судебного заседания.

Суд обоснованно признал показания Трыкина достоверными, посколь­ ку из указанного протокола судебного заседания видно, что приведённые в нём данные не соответствуют постановлению от 24 декабря 1996 года, из ко­ торого усматривается, что оно вынесено единолично, без участия государст­ венного обвинителя, и без секретаря судебного заседания.

Тщательно исследовано в судебном заседании и обвинение Трыкина в вынесении заведомо неправосудного приговора в отношении Катукова, Пят­ кова и Чуканова.

Обосновывая вину Трыкина в вынесении заведомо неправосудного приговора по уголовному делу Катукова и других, органы следствия сосла­ лись на то, что при рассмотрении в судебном заседании указанного уголов­ ного дела, под председательством Трыкина, были нарушены требования ст.ст.20, 68. 69, 70. 71, 240, 292, 301, 303, 306, 312, 318. 320 УПК РСФСР, что привело к тому, как это утверждается и в кассационном протесте, что Тры- киным был составлен и оглашён приговор, не отражающий установленные в суде фактические обстоятельства дела.

Судом первой инстанции установлено, что данное предъявленное об­ винение Трыкину является неосновательным.

Вывод суда о том, при рассмотрении уголовного дела Катукова, Пяткова и Чуканова, не допущено нарушений требований ст.ст.20, 71 и других норм УПК РСФСР, которые давали бы основание полагать, что Трыкин вы­ нес заведомо неправосудный приговор, основан на исследованных в судеб­ ном заседании доказательствах и не вызывает сомнений.

Из протокола судебного заседания по названному уголовному делу вид­ но, что все указанные в приложенном к обвинительному заключению списке лица в судебное заседание вызваны и допрошены. Показания неявившихся по уважительным причинам свидетелей оглашены в соответствии со ст.286 УПК РСФСР. Оценка доказательствам по делу дана судом в соответствии с требо­ ваниями ст.71 УПК РСФСР.

Свидетели Грачев и Пешехонов, участвовавшие в рассмотрении данно­ го уголовного дела в качестве народных заседателей, показали, что Трыкин в ходе судебного разбирательства и при постановлении приговора на них дав­ ления не оказывал и самостоятельных решений не принимал, в совещатель­ ной комнате коллегиально обсуждались вопросы квалификации и о мере на­ казания подсудимым. Они были согласны с приговором.

Обоснованно суд первой инстанции суд пришёл к выводу и о том, что по делу не добыто доказательств, бесспорно свидетельствующих о превыше­ нии Трынкиным служебных полномочий.

Свидетель Кондрашина показала, что она действительно имела не­ большой опыт работы судебным секретарём. При изготовлении протокола судебного заседания могла что-нибудь упустить и поэтому пользовалась ма­ териалами предварительного следствия.

Показания Кондрашиной о том, что после внесения Трыкиным уточне­ ний в протокол судебного заседания он перестал соответствовать действи­ тельности, суд правильно поставил под сомнение, поскольку она не смогла назвать, в чём заключались внесенные в протокол изменения. Она также при­ знала, что ей известны требования ст.244 УПК РСФСР, хотя отрицала это в ходе предварительного следствия.

Свидетели Гудукин, Попова, Шевелев подтвердили, что их показания в протоколе судебного заседания по делу Катукова и других отражены пра­ вильно. Свидетель Зиновьев на предварительном следствии дал аналогичные показания.

В судебном заседании также установлено, что требования ст.320 УПК РСФСР о вручении копии приговора заинтересованным лицам, по делу Кату­ кова и других выполнены.

В приговоре правильно указываются на то, что в судебном заседании при рассмотрении уголовного дела по обвинению братьев Мысликовых в из- насиловании Ермаковой, потерпевшая Ермакова и свидетели Ермаков, Гу­ саровы подтвердили свои показания в ходе предварительного следствия о том, что несовершеннолетняя потерпевшая была изнасилована также Макее­ вым, Канунниковым и Самодуровым. При этом свидетель Гусарова Г. М. по­ казала, что в ходе предварительного следствия Самодуров, Канунников, Ма­ кеев и их родители уговаривали её не давать против них показания, угрожали ей физической расправой, если она расскажет, что они насиловали Ермакову.

Эти обстоятельства давали основания суду, под председательством Трыкина, в соответствии с требованиями ст.256 УПК РСФСР, возбудить в отношении них уголовное дело и избрать меру пресечения в виде заключения под стра­ жу.

Сама по себе ссылка в кассационном протесте на то, что Трыкиным и Военной коллегией не учтены положения постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 28 ноября 1996 года №19-П о том, что объек­ тивность и беспристрастность суда не согласуются с наделением его полно­ мочиями возбуждать уголовное дело, не может свидетельствовать о том, что Трыкин вынес заведомо неправосудный акт и о неправильности выводов су­ да первой инстанции.

Таким образом, проанализировав вышеизложенные доказательства по делу и оценив их в совокупности, суд первой инстанции обоснованно при­ знал, что в действиях Трыкина отсутствуют составы преступлений, преду­ смотренные ст.ст.286 ч.2, 305 чЛ УК РФ.

Не вызывают сомнений и выводы суда о недоказанности вины Трыки­ на в покушении на вымогательство взятки и в получении взятки путём вымо­ гательства, в крупном размере.

Согласно предъявленного обвинения, под председательством Трыкина в период с 16 декабря 1996 года по 17 марта 1997 года рассматривалось уго­ ловное дело по обвинению Мысликова И. А. и Мысликова С. А. по ст. 131 ч.2 п. «д» УК РФ. 12 марта 1997 года в судебном заседании был объявлен пере­ рыв до 17 марта 1997 года. По этому делу свидетелями являлись несовер­ шеннолетние Макеев, Самодуров и Канунников, в отношении которых на стадии предварительного следствия уголовное дело прекращено на основа­ нии ч.2 ст.208 УПК РСФСР, то есть в связи с недоказанностью их участия в совершении преступления. В этот же день, 12 марта 1997 года, Трыкин вру­ чил им повестки о явки в суд 17 марта 1997 года, хотя судебное следствие по делу было окончено, и попросил своего приятеля Приходько, чтобы он через своих знакомых, проживающих в г. Сухиничи, передать родителям Макеева, Самодурова и Канунникова, что он собирается возбудить в отношении их де­ тей уголовное дело и арестовать в зале суда, но в случае передачи ими ему денег, он такого решения не примет. Приходько позвонил своему знакомому Аничину, жителю г. Сухиничи, изложил ему просьбу Трыкина и попросил её исполнить. Аничин вместе с Шубиным встретился с родителями Макеева и Канунникова, и сообщили им, что Трыкин намеревается в зале суда аресто­ вать их сыновей, а также несовершеннолетнего Самодурова, если каждая из семей не заплатит судье по 15 миллионов неденоминированных рублей. Но они оказались платить судье взятку и в этот же день обратились в Сухиничский РОВД с заявлением о вымогательстве у них денег Шубиным и Аничиным. В связи с отказом дать ему взятку, Трыкин 17 марта 1997 года вынес постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Макеева, Ка­ нунникова и Самодурова по признакам преступления, предусмотренного ст. 131 УК РФ и избрал в отношении них меру пресечения в виде заключения под стражу, которое было отменено 20 мая 1997 года определением военного суда Московского военного округа.

Трыкин показал, что ни он сам и никто по его просьбе не предприни­ мал каких-действий, направленных на получение от Макеева, Канунникова и Самодурова или их родителей взятки за отказ с его стороны от вынесения в отношении них процессуальных решений, ограничивающих их законные права и интересы.

В основу обвинения Трыкина органами предварительного следствия были положены показания свидетеля Приходько и другие доказательства.

Между тем показания Приходько противоречивые, и не подтверждают­ ся объективными доказательствами.

| В судебном заседании Приходько показал, что по просьбе Трыкина звонил своему другу Аничину в Сухиничи и просил передать родителям Мысликовых, чтобы они приехали в г. Калугу решить судьбу детей. При этом речи о деньгах не было. По делу Мысликовых он ничего не знает. О том, что родители должны были заплатить деньги, ему стало известно в ходе следствия.

8 ходе предварительного следствия 17 февраля 2000 года Приходько категорически отрицал факт поручения Трыкиным решение его личных во­ просов, а также заявлял, что Шубина, Аничина, Самодурова, Канунникова и Макеева не знал и не знает.

После его задержания 12 июля 2000 года Приходько продолжал отри­ цать свою осведомленность о вымогательстве через него Трыкиным денег от родителей Макеева, Канунникова и Самодурова, утверждая, что о деле Мыс­ ликовых ему нечего не известно.

Находясь под стражей 15 июля 2000 года, Приходько дал показания о том, что возможно звонил в Сухиничи, а если звонил, то только по просьбе Трыкина, и возможно просил своих друзей подойти к кому-то из родителей участвующих в деле лиц и передать, чтобы они подошли к Трыкину для ре­ шения каких-то вопросов. Но речи о деньгах не было.

Сразу после дачи этих показаний Приходько был освобождён из-под стражи.

9 января 2000 или 2001 года (исправление в протоколе допроса не ого­ ворено) Приходько показал, что он всё вспомнил и пояснил, что в марте 1997 года по поручению Трыкина звонил в Сухиничи своему другу Аничину, чтобы он с Шубиным подошли к родителям несовершеннолетних свидетелей по делу Мысликовых и сообщили, что Трыкин собирается возбудить в отно­ шении них уголовное дело и заключить под стражу. Если они этого не жела­ ют, то должны прибыть к Трыкину и решить с ним вопрос о благоприятном исходе данного вопроса. Трыкин ему заявил, что бесплатно эту проблему решать не будет.

Свидетель Аничин показал в судебном заседании, что в 1997 году те­ лефона у него не было, у Приходько и сейчас нет номера его телефона, и подтвердил, что показания 9 января 2000 года о том, что ему в середине мар­ та 1997 года звонил из Калуги Приходько и просил сходить к родителям не­ совершеннолетних по делу Мысликовых, которых судья намеревается аре­ стовать, и сообщить, чтобы они приехали к судье и заплатили деньги за по­ ложительное решение в отношении их детей, он дал по предложению При­ ходько и после встречи с ним.

Ранее Аничин давал показания о том, что с Шубиным сообщали Ма­ кеевой и Канунниковой о необходимости заплатить деньги, чтобы их детей не арестовали, по предложению приезжавшего в Сухиничи адвоката.

Свидетель Шубин показал, что с Аничиным ходил к Макеевым по просьбе мужчины, который приезжал в Сухиничи с Приходько. Мужчина просил вечером зайти к Макеевым и передать, что всех ребят, проходящих по уголовному делу, должны арестовать и, чтобы этого избежать, необходимо обратиться за помощью к адвокату. При этом мужчина передал визитку. На его вопрос, сколько могут стоить услуги адвоката по такому делу, мужчина назвал сумму в пределах от 15 до 30 миллионов неденоминированных руб­ лей. Вечером они зашли к Макеевым и передали разговор с мужчиной, реко­ мендовали позвонить адвокату по телефону, который был на визитке. При этом, возможно, называли предполагаемую стоимость услуг адвоката. В этот же день он и Аничин были задержаны сотрудниками милиции и доставлены в отдел внутренних дел. После допроса, установив наличие визитки с теле­ фоном адвоката, их отпустили.

Показания Шубина последовательны и согласуются с показаниями свидетелей Канунниковой и Макеевой, потерпевших Канунникова и Макее­ ва.

Из показаний свидетелей Макеевой и Канунниковой усматривается, что они не называли Трыкина либо судью в качестве получателя денег за не­ привлечение Макеева, Канунникова и Самодурова к уголовной ответствен­ ности.

В приговоре правильно указывается, что вопреки утверждению в обви­ нительном заключении, из оглашенных в судебном заседании заявлений Ма­ кеевой и Канунниковой не содержится каких-либо данных о том, что Шубин и Аничин предлагали передать деньги судье, а тем более Трыкину за остав­ ление на свободе Матвеева, Канунникова и Самодурова.

О том, что в действиях Трыкина, связанных с вынесением определе­ ния в отношении Макеева и других, нет состава преступления, указано выше.

Оценив собранные доказательства в этой части обвинения, суд первой инстанции обоснованно признал, что в материалах дела отсутствуют данные, бесспорно свидетельствующие о покушении Трыкина на вымогательство взятки у Макеева, Канунникова и Самодурова и их родителей. В показаниях свидетелей Приходько, Аничина и Шубина имеются неустранимые противо­ речия об обстоятельствах, при которых каждому из них стало известно о возможном решении суда о возбуждении уголовного дела в отношении Ма­ кеева, Канунникова и Самодурова и их аресте. Поскольку все возможности для собирания дополнительных доказательств исчерпаны, то уголовное дело в отношении Трыкина в этой части подлежит прекращению за недоказанно­ стью его участия в совершении преступления.

При таких обстоятельствах в кассационном протесте необоснованно утверждается о том, что вина Трыкина в покушении на вымогательство взят­ ки полностью доказана.

Ссылка в протесте на то, что в приговоре неправильно указано о том, что в судебном заседании государственные обвинители просили переквали­ фицировать действия Трыкина по этому эпизоду обвинения с ч.4 ст.290 на ч. 1 этой статьи УК РФ, на обоснованность выводов суда не влияет.

Трыкину предъявлено также обвинение в том, что при судебном рас­ смотрении под его председательством уголовного дела по обвинению Гладкохатого, Дворникова и Нефедова по ст.222 ч.2 УК РФ, Трыкин вымогал у Гладкохатого за благоприятное для него решение по делу взятку в сумме 12 тысяч долларов США. Гладкохатый пояснил ему, что не имеет такой суммы, и 4 июня 1997 года перед началом судебного заседания принёс 2 тысячи дол­ ларов США, которые у него взял Приходько для передачи Трыкину по его просьбе. В этот же день суд, под председательством Трыкина, рассмотрел уголовное дело, оправдал Нефедова, а Гладкохатого и Дворникова признал виновными в совершении преступления, предусмотренного чЛ ст.222 УК РФ, назначив им наказание не связанное с лишением свободы. Вечером того же дня Приходько передал Трыкину 2 тысячи долларов США, полученные от Гладкохатого. Получив эти деньги, Трыкин, под угрозой отмены в надзорной инстанции вынесенного приговора, приобщением к уголовному делу мате­ риалов проверки в отношении Гладкохатогос целью последующего назначе­ ния наказания, связанного с лишением свободы, неоднократно лично и через Приходько требовал у Гладкохатого передачи ему оставшейся части взятки в сумме 10 тысяч долларов США. Гладкохатый воспринимая угрозы как ре­ альные и, не имея возможности отдать оставшуюся часть денег, добровольно обратился в управление ФСБ с заявлением о вымогательстве у него взятки Трыкиным.

Обвинение Трыкина по данному эпизоду органами следствия осно­ вано на показаниях самого Трыкина, данных им после изменения меры пре­ сечения на заключение под стражу, показаниях свидетелей Гладкохатого, Нефедова, Дворникова, Приходько и других, на протоколе явки с повинной Гладкохатого, осмотра аудикассет с записью разговора Гладкохатого с Земсковым и Нефедовым, и на других доказательствах.

В судебном заседании Трыкин не признал себя виновным в получении взятки от Гладкохатого и пояснил, что Гладкохатый его оговаривает. На предварительном следствии он признал вину в результате оказания на него морального и психологического воздействия со стороны органов предвари­ тельного следствия. После заключения под стражу его содержали в общей камере с другими арестованными и осужденными, которые применяли к не­ му физическое насилие и угрозы с целью добиться написания им заявления о признании вины в предъявленном обвинении. Он был вынужден написать такое заявление и отказаться от защитника. После изменения ему меры пре­ сечения на подписку, он от этих показаний отказался.

Суд первой инстанции исследовав в судебном заседании показания Гладкохатого на предварительном следствии (Гладкохатый проживает за границей и, несмотря на вызовы, в суд не явился), а также другие доказатель­ ствами, которыми обосновано обвинение, подробно изложил их, проанализи­ ровал и оценил в совокупности с другими доказательствами в приговоре.

Суд установил, что показания Гладкохатого являются непоследова­ тельными и противоречивыми в части направления заявления в ФСБ по Ка­ лужской области и явки с повинной, об источнике заимствования 2 тысяч долларов США, времени встреч с Трыкиным и лицами, присутствовавшими при этом, угрозах со стороны Трыкина и Приходько при вымогательстве с него 10 тысяч долларов, числе встреч с Приходько по этому вопросу, о вре­ мени передачи Трыкину 2 тысяч долларов США.

Кроме того, показания Гладкохатого не согласуются с другими доказа­ тельствами по делу.

I Показания свидетеля Приходько в ходе предварительного и судебного следствия не только не последовательны, но и крайне противоречивы об его участии в передаче полученных от Гладкохатого денег Трыкину, как по вре­ мени, так и по месту этих действий, а также об обстоятельствах вымогатель­ ства у Гладкохатого денег для Трыкина и о его осведомлённости о сумме требуемых денег.

Утверждение в кассационном протесте о том, что противоречия в пока­ заниях Гладкохатого и Приходько устранены, не на чём не основаны.

Показания свидетелей Дворникова, Дворниковой, Нефедова, Земскова и других в части передачи Гладкохатым Трыкину через Приходько 2 тысяч долларов США и вымогательстве ещё 10 тысяч долларов США за вынесение мягкого приговора, и за изменение меры пресечения являются производными от показаний Гладкохатого и другой информацией по этому факту не об­ ладают.

В судебном заседании свидетели дали последовательные показания о том, что Гладкохатый по своей инициативе и неоднократно настойчиво со­ общал им о даче взятки Трыкину в сумме 2 тысячи долларов и о вымогатель­ стве Трыкиным ещё 10 тысяч долларов США.

Тексты распечаток разговоров между Гладкохатым, Земсковым и Не­ федовым подтверждают, получение названными свидетелями информации от Гладкохатого.

Воспроизвести в судебном заседании аудиозаписи этих разговоров не представилось возможным из-за технических недостатков записей.

Факт разговора с Приходько из Брянска в июне-июле 1997 года Трыкин не отрицал и объяснил тем, что Приходько был должен ему 1 тысячу долларов США, и он пытался их вернуть, что Приходько не отрицал.

Что касается кассеты с видеозаписью интервью Гладкохатого про­ грамме «Времечко», то суд обоснованно признал, что это доказательство яв­ ляется недопустимым.

Объяснения Трыкина о том, что вину на предварительном следствии, после заключения его под стражу, он признавал вследствие оказанного на не­ го давления, суд, сославшись в приговоре на материалы дела, подтверждаю­ щее объяснение Трыкина, обоснованно признал достоверными.

Вывод суда о том, что по делу нет достаточных доказательств для при­ знания Трыкина виновным в получении и вымогательстве взятки в крупном размере основаны на исследованных доказательствах по данному эпизоду обвинения.

Из материалов дела видно, что в соответствии с требованиями ст.20 УПК РСФСР, суд первой инстанции принял все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоя­ тельств дела, имеющих значение для решения вопроса о виновности или не­ виновности Трыкина в инкриминируемых преступлениях, оценил исследо­ ванные доказательства в соответствии с требованиями ст.71 УПК РСФСР и учитывая положения ст.49 Конституции Российской Федерации о том, что все неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняе­ мого, обоснованно постановил в отношении Трыкина оправдательный приго­ вор.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Военной коллегии Верховного Суда Российской Федера­ ции от 28 марта 2002 года в отношении Трыкина Геннадия Константино­ вича оставить без изменения, а кассационный протест - без удовлетворения.